10 тайн Охотника на демонов [СИ] - Светлана Гольшанская

Николас решительно кивнул оборотню. Их путь лежал именно туда. В хижину ведьмы. Ночью поднялась метель. Не утихла она и утром. Идти было очень сложно. Йоси превратился в енота и бежал впереди. Вдруг посреди кружащего на ветру снега возникла фигура. Белое, едва отличимое от снега кимоно трепетало на ветру. Длинные темные волосы, раскиданные по плечам, были припорошены легким инеем. Алые губы растянулись в ласковой улыбке.

— Николас, Йоси, вы нашли меня! — донесся до них сквозь порывы ветра нежный голос Юки.

Оборотень кинулся к ней прежде, чем Николас успел его остановить. Девушка обняла его. Йоси тут же обмяк и безвольно упал к ней на руки.

— Николас, — тихо позвала она.

Охотник застыл на месте.

— Кто ты? — спросил он.

— Я Юки, разве ты сам не видишь, — ответила она, приближаясь к Николасу.

— Может, ты выглядишь, как она. Но ты — не она, — сквозь зубы прорычал он, принимая боевую стойку. — Я узнал тебя. Ты — тот йокай из зеркала. Я чувствовал твое присутствие каждую ночь в нашей комнате.

— Ты ошибаешься, — тихо прошептала девушка над самым его ухом, неведомо как оказавшись у него за спиной. — Я повелительница метели. Богиня, если хочешь, а не презренный йокай. Когда-то мне покланялись и приносили жертвы. Я была благостной и прекрасной. Но потом люди забыли обо мне: забросили мои храмы, разрушили алтари. Знаешь, только высшие боги обладают истинным бессмертием. Все остальные зависят от людей и их веры. Она служит для нас пищей, как для вас рис или рыба. Когда люди забывают нас, мы исчезаем. Но я была слишком красива, чтобы покориться такой участи. Поэтому я стала Снежной ведьмой. И знаешь, что я обнаружила? Страх пригоден в пищу не хуже веры. В них есть что-то общее… Так я и жила, отравляя разум людей своими чарами, пока на пороге моего жилища не появился один монах. Он хитростью заключил меня в зеркале и забрал себе мою дочь.

— Юки? — Николас ахнул от ужаса.

— Да, Юки. Она стала мико, хранительницей моего зеркала, пока не появился тот, у кого достало силы его уничтожить, — Николас почувствовал, как мороз пронзал его тело в местах, где его касались руки ведьмы.

— Я-я уничтожил его, — его зубы колотились от холода.

— Ты опоздал. Я успела заронить зерно ревности в душу своей девочки и сквозь него проникнуть в ее тело. Притаившись на самом дне ее сознания, я ждала, пока ты не разобьешь ей сердце, — ее голос холодил не меньше, чем прикосновения. — И, в конце концов, ты сделал это.

"Венчание!" — догадался он. — "Почему я от нее так отмахнулся? Я же хотел сказать да. Просто времени не было… Нет… Это я хотел потянуть время".

— Юки, ты меня слышишь? Юки, я люблю тебя. Пожалуйста, вернись ко мне. Не позволяй этой ведьме распоряжаться своим телом, — в отчаянии крикнул Николас, принимая ее в свои объятия.

— Правильно мальчик, засыпай, — убаюкивала его Снежная ведьма. Веки стали тяжелыми, дыхание замедлялось, глаза заслонила мутная пелена. — Вот так, ты увидишь ее во сне. Тихом и безмятежном. И там вам никто уже не помешает.

— Николас! Николас! — разбудил его рокочущий голос мертвого бога. — Не спи. Не смей спать, слышишь?! Хватит того, что один из нас почил вечным сном. Не поддавайся на ее чары. Ну же, вспомни про Юки. Ты должен ее спасти.

Морозный воздух больно обжигал легкие. Тело сковала толстая корка льда. Он собрал последний остаток сил. Лед раскололся на мелкие кусочки.

— Ты так легко не сдашься, да? — сказала Снежная ведьма, оценивающе глядя на него. — Что ж, придется воспользоваться этим.

Девушка достала из полы своего кимоно небесный клинок. В сердце что-то кольнуло. Руна перт у эфеса загорелась странным фиолетовым светом. Через мгновение пламя распространилось по всему клинку.

— Не делай этого, — в отчаянии крикнул он. — Этот клинок предаст тебя.

— Нет, он предает только вас, жалких людишек. А мне он покорится. Сейчас сам увидишь, — с этими словами она взмахнула мечом над его головой. Николас поднял вокруг себя слабый силовой щит. На большее он не был сейчас способен.

— Стой, но ведь Юки… — он не успел договорить.

На тягостную долю секунды ему показалось, что время остановилось. Меч сам собой выскользнул у нее из рук. Перевернувшись в воздухе, он наткнулся на невидимую преграду и каким-то невероятным образом вонзился ей в живот.

— …Всего лишь человек, — закончил он.

Раздался душераздирающий вопль. Кровь струями брызнула на белый снег.

— Николас, — печально произнесла Юки. Юноша рванулся вперед и подхватил ее. Он положил ее голову к себе на колени и аккуратно вынул меч из ее тела.

— Николас, — снова позвала она.

— Я здесь, здесь, — Охотник сделал слабую попытку ее успокоить.

— Прости меня, — едва слышно произнесла она.

— За что? — удивленно спросил Николас.

— Я боялась, что ты уйдешь от меня, а на самом деле ухожу я, — она слабо улыбнулась. — Прости меня.

— Я прощаю, прощаю, — ответил юноша сквозь слезы. Ее глаза вдруг стали стеклянными.

Он прижал ее к себе, целуя похолодевший лоб и щеки.

— Юки! Что произошло? — едва очнувшись, вскричал Йоси.

Николас никак не ответил, лишь продолжал еще сильнее прижимать к себе тело девушки. Алое пятно расползлось по снегу во все стороны. Лишь место, где лежал небесный клинок осталось чистым.

— Николас! — крикнул Йоси, изо встряхнув его за плечи.

Тот лишь чуть повернул голову и уставился на оборотня невидящим взором.

— Что произошло? — в ужасе от открывшегося перед ним зрелищем, спросил оборотень.

— Она умерла… — произнес Николас чужим сиплым голосом и отвернулся.

— Николас, вставай, мы должны вернуться в храм к настоятелю, — не в силах больше выносить его тихое помешательство, сказал Йоси.

— Иди без меня, — коротко кинул ему Николас.

— Но я не могу оставить тебя в таком состоянии, — попытался урезонить его оборотень.

Николас ничего не ответил и начал раскачиваться взад-вперед, перебирая темные пряди волос мертвой девушки.

— Прекрати! — закричал на него Йоси, по его щекам градом катились крупные слезы. — Я тоже любил ее, но она предпочла тебя, потому что ты был сильнее и умнее меня. Глядя на тебя, мне самому хотелось стать лучше. А сейчас я тебя не узнаю. Ты развалина, тряпка, даже хуже. Сидишь здесь и жалеешь себя, как последнее ничтожество. Не можешь даже отцепиться от мертвого тела. Юки бы стало тошно от одного твоего вида.

Николас взглянул на него исподлобья. Глаза его снова обрели былую ясность. Юноша медленно поднялся на ноги и зашагал обратно к перевалу, неся мертвую девушку на руках, словно хрупкую ношу. Йоси подобрал злосчастный меч и побрел вслед за ним.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});